*
Муха пробовала лыжу
хоботком, её мусоля
шестернёй в своём рассоле…
Как тебя я ненавижу,
лупоглазая мусоля!..
Что сказать ещё Парижу,
и кому, когда не вижу
ни в очках, ни в антресолях?
*
Сейф распилен на кусочки
и рассажен мило в клумбы –
лучше бы рожали тумбы
хлорвинила лепесточки
в ритмах мыслебегой румбы,
как умеют это точки
с запятыми на цветочке,
впрочем… выключена лампа.
*
- Бас-пилою не владеет,
на гупёшке не играет,
всю дорогу умирает –
так любой дурак умеет!
Лысобрюхая не знает –
и поэтому лелеет
то, что безвозвратно тлеет.
Пусть немного полетает.
*
- Утка жареная с мясом…
Это ли, мой друг, не счастье
на обломках сладовластья
с недоточеною лясой?
Утка – жареная с страстью…
(На гвозде повисла ряса,
а внизу пищалки пляса).
Всё покроем чёрной мастью.
*
Вот король сидит на стуле:
треть личины отвалилось;
всё жужжит глухая милость,
будто с лакомого сдули.
Сатана и муха – слилось
воедино.
- Обманули,
наш мушиный род надули!
Нам такое и не снилось!
*
Часовая гиря свисла
и повесилась отважно.
- Это, братцы, очень важно
жить бесчувственно-без-смысла;
жить кучнее и гаражно,
чтобы муха муху грызла;
жить, пылясь, как коромысло;
жить дерьмом многоэтажно!
*
Отлетала пол-линейки –
вертикаль-горизонтально.
- Мы на всё глядим смеяльно
из содом-садовой лейки.
По оценке пятибалльной –
промежуток из лазейки,
с расстановкой колизейки,-
в общем, уровень нормальный.
*
- И чем ближе мы, тем дальше
по Закону Орной Бездны –
эти правила известны
всем, т. е. и Главной Фальши
и Безумной Правде… Тесны
ворота…
- Мы Чёрта старше!
По Парижу в свастик-марше!..
(Как уловки ваши пресны…)
*
Стынет стынущая лужа,
или море. Море? Море!
Кто сказал «momento mori»,
уж не помню – съела стужа.
Кто стоит, одёрнув шторы,
наблюдая танец кружев,
с неба падающих?..
Хуже,
если смерть идёт, как воры.
