| TEONANACATL | Дата: Четверг, 18.11.2010, 23:08 | Сообщение # 1 |
 Сэр
Группа: Администраторы
Сообщений: 441
Статус: Где-то там
| - Извини, но неужели я неясно выразилась? – спросила девушка. – Я не люблю тебя, услышь меня, дурачок!
«Дурачок. Дурак. И впрямь идиот. На что я рассчитывал? Кто я, по сути такой, чтобы она могла полюбить меня?»
Так рассуждал молодой парень, стоя на коленях с букетом цветов перед прекрасной девушкой. Он не мог разлюбить её, о, сколько раз он пытался выкинуть смеющуюся, называющую его дурачком Веру… Он был готов на все, только чтобы покорить её. Ну почему, почему она не воспринимала его всерьез? Он так страдал, так мучился, неужели она не видела этого?!
- Мы совершенно разные люди, Дима. Ты в который раз приходишь «покорять» меня, а я который раз тебе отказываю. Тебе самому не надоело?
«Нет, мне не надоело, моя любовь к тебе не имеет никаких рамок и границ!» - хотел сказать юноша, но все же почему-то промолчал. Видимо потому, что фраза эта, за последние несколько лет, уже успела поднадоесть Вере. Она очень раздражалась, услышав её?
- Но ведь у тебя даже нет никого другого! Почему, почему ты мне отказываешь? Ты ведь знаешь меня, и очень хорошо знаешь, что я люблю тебя с самого детства!
Дима и Вера действительно были знакомы с самого детства. Дима был, чуть ли не с самого рождения самым, что ни на есть, зауряднейшим парнем. Настолько заурядным, что друзьям его немногочисленным порою и нечего было рассказать о нем. И все же в чем-то он был лучше других. Что-то в нем было такое, что заставляло некоторых его одноклассниц просто иссыхать от желания быть с ним рядом. Однако и поклонниц у него было так же немного, как и друзей.
Вера же с малых лет уже не хотела быть как все, обходя в начальных классах всех красавиц школы. Одноклассницы завидовали ей, кто-то белой завистью, а кто-то и чёрной, некоторые делали ей всяческие подлянки, ставя своей целью «уничтожить» Веру в глазах класса. Однако, как бы эти злодейки ни старались, у них так ничего и не выходило: из всех ситуаций Вера привыкла выходить с достоинством. Поголовно все одноклассники, словно тупое стадо, хотели быть с ней. А старшеклассники, в силу своего возраста, хоть и не хотели заполучить Веру, но постоянно, видя её в коридорах школы, в школьной курилке, стоявшую с пафосными сигаретами и подружками, говорили, что вряд ли кто-нибудь её заполучит раньше, чем она этого захочет. И это говорили старшеклассники, повидавшие уже виды в вопросах любви и влюбленности! И в самом деле, Вера общалась с парнями очень осторожно и холодно, сдержанно, что давало всем этим парням лишний повод попытаться укусить себя за локоть от злости.
Что же объединяло эти две, казалось бы, кардинально разные души? Очень просто: как очень часто бывает, их семьи дружили друг с другом еще до рождения Димы и Веры. Шли годы. В семейных фотоальбомах менялись фотографии. Вот Дима с Верой стоят вместе за ручку на утреннике в детском саду. А вот они на школьных снимках при поступлении в первый класс. Вера радостна оттого, что наконец то попала в школу. Улыбка её естественна и по-детски непосредственна. Дима тоже счастлив, однако в его глазах мы видим легкую грусть. Они с Верой уже не держатся за руки. Их разделяет какой-то незнакомый мальчик по имени Саша. Вот фотографии на двенадцатом дне рождения Веры. В глазах Димы более сильная, задумчивая грусть, но он старается этого не показывать. Их с Верой разделяет еще большее пространство – двадцать сантиметров стола, забитого праздничными угощеньями, в том числе и именинном торте, который очень похож на свадебный. Вот Дима, отрешившись от праздника, представляет, как на этот торт ставят его фигурку в черном фраке, а рядом фигурку Веры в ослепительно белом свадебном платье. И в тот же миг счастливая иллюзия, момент забвения, грёза наяву рушится. Кому-то, не суть важно, кому, захотелось под общее согласие присутствующих кинуть в задумавшегося Диму этим кусочком этого самого торта. Придумано это было исключительно забавы ради, но именно тогда Диме стало по настоящему больно от неразделённой любви. Все смеялись, и он пытался поддерживать общее настроение.
В тот вечер, когда все гости ушли, он нарочно остался в коридоре. Стоя у зеркала, бледный, словно Луна, парень ждал Веру, провожающую гостей, готовясь сказать ей три важных слова. И вот Вера пришла, не понимающе глядя на него. Задыхаясь от волнения, Дима слышал, как его собственное сердце пропустило два такта и забилось как сумасшедшее, и, наконец, переборов себя парень произнес признание. Все было, словно в тумане. Юноша с нетерпением ждал, что Вера скажет ему хоть слово. Но она… Она, казалось, совершенно не была удивлена. И вот туман в глазах парня рассеялся. Она усмехнулась. Совсем недобро усмехнулась, высокомерно и немного презрительно.
- Дима, о какой любви ты говоришь? Мы выросли с тобой в одной песочнице, вот и всё. Какая между нами может быть любовь. Ты просто очень привязан ко мне как друг! А теперь иди домой…иди, все уже разошлись.
Эти слова проносились у него в голове раз за разом, пока он шел домой. На улице стояла удивительно серая погода, очень соответствующая его душевной боли. Однако никакой серости вокруг, и ничего вообще Дима не замечал. Ему было все совершенно безразлично и совершенно не нужно. На глаза попался какой-то вечерний киоск. Парень пошарил в карманах и нашел там мелочь, которой хватило на коробок спичек и две сигареты. Купив их, он поплелся дальше, совершенно отрешенный.
«Быть может она права? Нет…нет, конечно же она не права. Она просто меня не понимает. Она не понимает глубины моих чувств. А может она просто ждет от меня каких то более решительных действий? Да, точно!», - думал парень, впервые закуривая сигарету. Вкус её ему совершенно не понравился, он закашлялся и непонимающе посмотрел на свои руки. Откуда взялась сигарета? Он что, курит? И когда он успел ее купить? Он отбросил эту дрянь, и подумал, что обязательно добьётся своего любыми способами. В тот день Дима дал себе клятву о том, что он обязательно завоюет Веру. Настроение у него как-то само собой поднялось
А что же было с Верой? В тот день она больше не улыбалась при мысли о прошедшем празднике. С того дня она стала задумчивее и серьезнее. И холоднее. Недаром после того дня одноклассники сравнивали её со Снежной Королевой. Ничто и никто не мог растопить её сердце.
И вот им по семнадцать. Дима так ничего и не добился, а Вера всё еще никого из парней не подпускала к себе ближе, чем на то расстояние, которое измерялось бы рамками простых симпатий или дружбы. За прошедшие годы от безысходности парень осунулся, еще больше побледнел и погрустнел. Вновь очередная его попытка отвергнута. Вновь он бредет домой, вновь ему все безразлично, хотя вокруг всё радостно, всё весело. Такое летнее настроение лучше всякого антидепрессанта. Оно просто не может, словно по воздуху, не передаться любому безнадёжно отчаявшемуся человеку. Но юноше оно не передавалось. Наверное, потому, что за последние годы он получил столько негативной энергии, что ложке с мёдом было негде втиснуться в этой бочке с дёгтем. Хорошее настроение не находило себе места в душе парня и исчезало, едва успев прикоснуться к нему.
Вот он за столом в знакомом сарае близ своего дома. Стол завален всякой всячиной, разнообразным хламом, увидев который в совокупности любой техник почесал бы в затылке: зачем, что из этого мусора можно сделать? Однако, стол, как и четыре года тому назад, все так же был завален гайками, болтами, гвоздями, корпусами от ламп, перегоревшими лампочками и еще уймой всякой дребедени. Равно как и пространство вокруг стола было закидано тем же. Просто потому, что никому не хотелось убирать. Да и Дима на досуге любил собирать какую-нибудь совершенно невообразимой конструкции вещицу. И вот сейчас, находясь в очередной депрессии, он снова начал что-то мастерить. Что это? Плевать. Руки сами делают, а подсознание им подсказывает. Это подсознание от безысходности ищет выхода на волю. И оно выбрало такой путь: занять чем-нибудь руки, что-нибудь смастерить...только бы не думать ни о чём более…
Так миновало почти шесть часов. Сознание, закончив, наконец, своё дело, вернулось к Диме. Пелена, окутавшая глаза юноши, вдруг отступила. Он изумлённо оглянулся. Вокруг было тихо и темно. Почему никто не позвал его из сарая домой? Ах, да… Родители заходили и сказали, что уезжают куда-то, зачем-то… Дима не вслушивался. Было не до того. А родителям было достаточно удовлетворительного нечленораздельного мычания: мол, я в порядке, всё понял.
Парень посмотрел на свои руки. Непонятно каким, неведомым образом, они держали пропеллер ручного изготовления. Пропеллер небольшой. Но достаточный для того, чтобы выдерживать подъём человека средней массы. Он включил его. Винт пропеллера тихо, почти бесшумно зажужжал.
«И зачем мне это?», - подумал он. Однако бездушный пропеллер не умел разговаривать, и даже если он и знал ответ, то хранил молчание. Подсознание человека действует независимо от него самого и творит, порою, потрясающие вещи. И всё же зачем он сделало для него пропеллер? Подсознание, оно хоть и действует независимо, но всё же не выходит за границы человеческого разума. А значит, он сам пожелал изготовить этот пропеллер. Значит, у него была цель. Итак, зачем, с какой целью, он это делал?
И тут ему в голову пришла мысль. Мысль настолько же сумасшедшая, насколько и гениальная, с его точки зрения. Ведь он обещал себе завоевать Веру любыми способами. Он это сделает это. Пусть это опасный путь и он сделает ей больно, но игра стоит свеч. *** На следующий день юноша не пошёл в школу. Родителей дома нет, а в школе всё равно никто особо беспокоиться не будет. Ну нет парня и нет. И всё. Немного грустно от этой мысли, но что же… Такой уж у него удел. Да и неважно это, ведь парень почти всю жизнь преследовал одну цель – быть рядом с Верой, добиться взаимной любви. А теперь он нашёл ключ к этому ларчика – о какой школе может идти речь?!! Парня охватила эйфория. Он уже предвкушал победу, воплощение своей мечты в реальность. Но он не может допустить какую-либо ошибку в расчётах – иначе всё пойдёт прахом, и ничто больше не будет иметь смысла. Весь день парень провёл в сарае, весь день ставил эксперименты с пропеллером, не прерываясь ни на минуту. Он не чувствовал ни голода, ни жажды, только радость, наполнившую его сосуд с настроением доверху. *** Напрасно парень думал, что в школе о нём никто не будет думать. Вера весь учебный день просидела как на иголках, гадая, что могло случиться с Димой, что он не пришёл в школу, ведь вчера она снова отвергла его. Ну почему, почему она раз за разом отвергала его? Ведь это был её хороший друг, которого она чуть ли не с пеленок знала! И ведь он ей нравится, но она не позволяет своему ледяному сердцу растаять от нежных чувств. Просто из высокомерия. О, как она ненавидела в себе это свойство! Но поделать она с ним ничего не могла: так уж она сформировалась, как личность. Или не сформировалась? Если подумать… Всё это время она жила не своей личной жизнью, а жизнями других. Жизнью семьи, друзей, подруг. Личная жизнь – это жизнь личности. А у неё нет личной жизни. Значит она не личность?
За такими размышлениями Вера провела весь день, не написав ни в одной тетрадке и одной строчки конспекта. Она перебирала всевозможные варианты, представляя себе ужасавшие её картины трагической смерти Димы.
Нет, с этим надо кончать. Не выдержав напряжения, Вера просто встала посреди урока, собрала вещи и вышла из кабинета, не взирая на окрики учителя и удивлённые взгляды одноклассников. Плевать, что она лучшая ученица и обязана подавать всем пример. Решалась проблема жизни и смерти. Вера нутром чувствовала, что что-то случится, если она прямо сейчас ничего не предпримет. Это было ей совершенно не свойственно. Бежать, бежать, бежать, сломя голову, ради чего?! Ради смутных ощущений? Ради тревоги? Ради тревоги, берущей истоки у любви… Хоть она и сама об этом еще не догадывалась. *** Прибежав домой, Вера никого не обнаружила. Тем лучше, никто не будет задавать лишних вопросов. На глаза ей попался телефон. Она рванулась к нему и быстро набрала домашний номер Димы. Никто не отвечал. Она снова набрала. Прошло еще две минуты тягостного ожидания. Ответом на её тревожные ощущения были только длинные гудки. Однако Вера была упорна и набрала номер снова. На третий раз счастье ей улыбнулось. Хотя можно ли это было назвать счастьем? Трубку кто-то поднял. На радость Вере, это оказался Дима. Вот только голос у него был очень слабый, да и разговаривать он с ней не захотел. «Приходи на НАШ луг». Вот и всё. Всё, что услышала Вера из трубки. А после трубку захватили подлые предатели – короткие гудки. Наверное, это был их заговор. Наверное, эти гудки не захотели чтобы, она разговаривала с Димой. Возможно, это судьба. В любом случае она должна была мчаться на тот самый луг, который ей когда показал Дима, будучи еще весёлым. Ах, что это был за луг! Особенно в это время года. Очень хорошо, что лишь немногие знали об этом месте, иначе люди, несомненно, загадили бы это девственно чистое место. Там можно было свободно гулять босиком, не опасаясь подцепить голыми ступнями острые куски стекла ил ещё чего-нибудь столь же острого. А еще там был замечательный живописный утёс, с которого далеко внизу была видна бушующая река. Сев на краю этого утёса можно было любоваться, как агрессивно ведущая себя волна пытается победить в безмолвной войне армию булыжников, кое-где выглядывающих из воды. Камни же относились к этим глупым атакам довольно флегматично. Им попросту было наплевать на эти, лишённые смысла попытки сдвинуть их с места. Камни были мудрее. Наблюдая всю эту картину, Вера всегда успокаивалась и таким образом поднимала себе настроение, которое не портилось даже от той мысли, что дома её снова будут ругать за то, что она подвергала себя опасности упасть с обрыва.
И Вера, вспоминая все эти замечательные моменты своей жизни, мчалась на этот луг, забыв повесить трубку, еле вспомнив о том, что нужно всё-таки закрыть за собой двери.
Спокойствие и тишина вновь воцарились в квартире. И лишь короткие гудки в трубке, эти бунтари, не возжелавшие разговора двух влюблённых, нарушали эту жуткую тишь. *** Завидя бегущую Веру, Дима, спокойно стоявший на лугу приготовился осуществить просчитанный до мелочей план. Это должно подействовать, а на опасность плевать. Сейчас или же никогда.
Подбежавшая Вера, запыхавшись, обеспокоено начала расспрашивать парня обо всём, что её тревожило.
- Ты где был, Дима?! О чём ты думал? Ты хоть представляешь, как я волновалась за тебя? Вообще, представляешь, что я себе представляла?!
Юноша же только усмехнулся:
- О да… Примерно представляю себе, что представила себе ты. И что же, ты действительно за меня волновалась? Ладно, верю. Но ты знаешь, я больше не хочу быть тебе просто другом.
В сердце Веры что то ёкнуло. Какая- то часть её внутреннего льда оттаяла, но по привычке заледенела снова.
- Дим… Мы уже это обсуждали… Буквально вчера…
- Да, знаю. И потому хочу спросить: ты всё того же мнения о статусе наших с тобой отношений?
В глазах её он видел неуверенность. На секунду ему показалось, что она ответит отрицательно, скажет, что согласна быть с ним. Быть может не придётся прибегать к такому ужасному методу?
Вере на тот же миг показалось абсолютно то же самое. Ей казалось, что еще немного, и она прокричит ему: «Я люблю тебя!». Но по привычке вырвалось обыденное «Да, всё того же мнения, Дима…»
Парень, вздохнул. Ну что же. Выход у него остался один.
- Тогда прощай, Вера. Я тебя люблю.
С этими словами парень побежал к утёсу так быстро, что Вера едва успела опомниться и понять, что он собирается делать. А когда поняла, было уже поздно. Лишь залётный ветер фальшиво завыл, будучи свидетелем гибели молодого человека и перестал. Символично…
О, как она корила себя! Как проклинала! Как она ненавидела себя в тот момент! Почему, почему она ему отказывала? Ведь это был единственный, достойный её парень! И вот она потеряла его. Потеряла его навсегда. Она больше никогда не посмотрит в его глаза, полные задумчивой грусти вперемежку с радостью. Вера неустанно звала парня, надеясь, что он чудом воскреснет и вернется на утёс. Она не желала признавать его смерти. В исступлении Вера клялась и божилась пустоте вокруг в верности, и в том что она всегда будет рядом, будет любить...только бы он вернулся!
И вдруг в этой зловещей тишине луга что-то переменилось. Приложив ухо к земле, Вера услышала какой-то непонятный шум. Это было похоже на жужжание. Что же это? Неужели – он? В сердце Веры, окончательно растаявшем затеплилась надежда.
Наконец, она увидела источник шума. Это был Дима, повисший над утёсом при помощи того самого собранного вручную пропеллера. Не передать той радости и того облегчения, которое они оба испытывали в тот момент. Этот миг, казалось, длился вечно. И если бы где-то рядом была кнопка для остановки прекрасного момента, они бы не раздумывая, оба нажали бы на нее. Дима улыбался. Вера влюбилась в его улыбку, плача от счастья. Ей хотелось запомнить каждую черту её возлюбленного. Юноша испытывал то же. Испытывал триумф, связанный с тем, что он всё же добился своего…
Но у судьбы-злодейки явно были другие планы. Она не пожелала их союза. Зеркало грёз разбилось вдребезги. Мотор парня внезапно заглох. Он начал падать. Теперь уже по-настоящему. Мечтам влюблённых был положен конец. Радость и теплота в глазах Димы сменились на страх и привычную бесконечную грусть… В его жизни осталось только падение. Долгое падение, сравнимое с вечностью.
Вера очень тяжело перенесла эту потерю. Она годами плакала по своему единственному. На похоронах она от горя чуть было не свихнулась и впала в истерику. Но насколько бы велико ни было её горе, она всегда помнила о Диме, и о том, что он сделал для неё. Он растопил её ледяное сердце.
|
| |
| |
