Арт-студия "Вереск"

Его едва ли ты видал,
Мой даровитый друг,
Не знаменит, как Хейердал
Или салат-латук.
Образ его давно размыт
Туманною Невой,
А сам — за Темзою лежит,
Увитый синевой.
То утро подлинного дня
Открылось пополам,
Соединились сопла пня
В заветный микрограмм.
И вот, на фоне сих дубрав,
Запрыгнув в бугорок,
Узрел его почти анклав,
Тенящий за порог.
Свою он голову склонил
Над маргариткой слов,
И лик его был чист и мил,
Вне званий и чинов.
Почти что — монпаньсье парад!
Столь сэра котелок
Спасал не раз и этот взгляд,
И эту пару ног.
На них надета береста
Под туфель томный лак,
Эш Видсторн - точно мускорта
Переродилась в мак.
Он — вылитый чудец затей,
А также сам неплох.
Наполовину — лицедей,
Наполовину — мох.
А может бог, который бух,
Под пупотом попыт
Шароколёсностью картох
Чутка поплюшит быт.
Так вот, кудесник-попрыгун,
Мой знаменитый сэр
Эш Видсторн отражает Лун
Печаточки из Эр.
На Трафальгарской пылко льёт
Весть пламенем речей!
Полуатлант и полукот
В сплетении очей.
К нему я веско подошёл,
На лодочке приплыл,
И вопрошал, как вышний дол
Развеществить из сил?
Сказал он: «Это ай-яй-яй!
Так будет неспроста,
Поскольку всякий месяц май -
Верхушечка хвоста.
А всякий раз, когда несёт
Куда-то альбатрос,
Ты снизойди со всех высот
В явления вопрос.»
Такой вот он маршмелльный стал,
Раз по мосту пробрёл,
Сначала — бесконечно мал,
Затем — вообще Орёл.
Под пятками его цветы
Снискали свистозвон,
Он с Поднебесною на «ты»,
Поскольку комик он.
Распучил глазки Эверест,
И видит: Гайдн-парк.
Сэр Эш с волнами моря плеск
Заоблачился в дарк.
Его лица синеет плед,
Улыбка — что мечта,
Комета оставляет след,
Способствуя Всегда.
Понюхал цветик и поплыл
Навстречу облакам,
Кумекавшим трезвоны Сил,
Сызлепленных в веках.
Эш мёда банку приоткрыл,
Свой нос пошевелил,
Расправил мириады крыл,
И этим просто Был.
Когда садовником сэр стал,
В позднейших лет черёд,
То Ом всеглавый осознал,
Бессчётным сделав счёт.
Бутоны Эш вершить горазд,
Ведь разбутонит вопредь
Опередивший время газ
Из шоколада в медь.
Цветов листы определив
За горизонты — в хлев,
Бывал весьма велеречив,
Точно разумный лев.
Тебе я руку протяну,
Чтоб котелком пути,
Летящей антилопой гну,
Навстречу перейти.
Эш Видсторн шляпкою горазд,
И мы с ним — просто сны.
Он в целом, тот ещё топаз
В огранке из весны!